Noo.Ru:// Главная / Синтез реальности / Фенгород / Перо Невардиуса [нормальный вид]

ПЕРО НЕВАРДИУСА

- Голосуйте за партию "Крепкий стебель", - заорал некто, да так, что Юлька присела.

"Батюшки, чего только не придумают! Надо же, "крепкий стебель"... Совсем ошалели со своими выборами", - подумалось ей. Она пнула ботинком замшелый камушек, посетовала, что не успела забраться в гущу леса, и, приготовившись отбиваться от очередного агитатора, повернулась.

Перед ней стоял парнишка лет 16. Не совсем обычный, надо признать, парнишка. Глазки раскосые, лиловые, столь яркие, что и целая радуга привлечет меньше внимания. Подбородочек заостренный, кожа зеленоватая, почти черная взлохмаченная шевелюра... и ОГРОМНЫЕ уши, словно позаимствованные у слонокролика. Ах, да, такого зверя не существует... ну, тогда просто "большие, заостренные с мохнатыми краями".

- Не пялься так на мои уши. Это тебе не картинная галерея, а обычные органы слуха, - важно сказал паренек. - Или ты тоже думаешь, что их надо было поменьше делать?

Юлька вздохнула. Все понятно: она забрела к ролевикам - знакомы ей такие чумные ребятки - носятся по лесу, имитируя героические действия. Линзы в глаза, грим на лицо и что-то явно неудачное на уши - вот и весь сказ.

- Ты эльф, что ли? - поинтересовалась она, разглядывая чудесно сшитый костюм.

- Ну, знаешь ли! - Возмутился он. - Ты прямо как из города. Что, эльфов никогда не видела? У них патлы белые, гляделки синие, побрякушки там всякие - лук, стрелы, гранатомет - или чего они, шизоиды, добудут. И уши у них, надо сказать, фиговые: маленькие совсем. А я - дриад. Лесной, лиственный, - и в подтверждение гордо продемонстрировал пуговицу, украшенную замысловатым рельефом.

- Как скажешь, - пасмурно заметила Юлька и двинулась по едва заметной тропинке. Вникать в нюансы чьих-то игрищ не хотелось. Напротив, девушка ждала, что незнакомец отстанет.

Она ведь искала одиночества, мечтала о лесе, о терпких забытых ароматах осени, и пении птиц, о спокойствии, которого не встретить в городе. И сбежала - от себя, от суеты; два часа тряслась в электричке, зажатая между синей кошелкой с колбасами и колоритно пыхтящим старичком, ей оттоптали новые финские сапоги (а нечего было одевать их при первом приступе отчаянья, дура, дура!)... И ради чего? Что ей досталось в итоге? Даже пострадать в тишине невозможно.

Накануне вечером Павлик, выпив пару рюмок, набрался смелости и сказал... в общем, совсем не то, чего она ждала два года. Ну и ладно. Без него будет спокойнее: не придется стирать его рубашки, пришивать пуговицы, штопать носки и ежедневно подавать обед из обязательных четырех блюд. И зачем она изображала из себя образцовую хозяйку все это время? Чего ждала? Э-эх...

После вчерашнего хотелось забраться в глухомань, уехать в кругосветное путешествие или бесхитростно забиться под одеяло. А может, просто идти и смотреть на листья, утратившие благородные оттенки. И слушать, дышать, жить... надеяться...

Ее размышления были прерваны самым бесцеремонным образом: паренек остановился возле кривого дерева и принялся "беседовать" с белкой. Он свистел, цокал и щелкал, словно на самом деле знал беличий язык. Зверек с важным видом выслушивал "страстную речь", после чего к немалому удивлению Юльки, схватил мятый листок и умчался.

- Хочешь сказать, что она тебя поняла? - усмехнулась девушка.

- Кто - она?

- Белка...

- Это был "он", а не "она". Право голоса имеет только вожак, так стоит ли распинаться перед самками? - ролевик пожал плечами, стряхнул соломинку с куртки и сделал странное движение рукой. Перед ним немедленно образовалось облако сверкающей пыли, из которого парень выхватил нечто, напоминающее пирожок зеленого цвета.

Юлька зажмурилась, открыла глаза - пирожок не исчез.

- Выходит, ты и правда этот... дриад?

- Нет, неправда, - ехидно сообщил паренек, дернув ушами. - Я космонавт. Испытываю новую модель скафандра, завтра полечу на Венеру, а сейчас на белках отрабатываю новую методику общения с инопланетянами.

Он с важным видом уселся на мшистый ствол поваленного дерева и принялся жевать.

- Ну, а ты чего стоишь - садись, - пригласил он ее с видом наигостеприимнейшего хозяина.

Юлька примостилась рядом, сразу почувствовав, что мох не только холодный, но и мокрый... Она с какой-то странной завистью посмотрела на беспечно жующего пирожок дриада. Казалось, ничто во всем мире его не заботит.

- Не смотри так, - посоветовал паренек. - Я тебе свою жрачку не предлагаю, чтобы у тебя потом кишки в бантики не позавязывало. Но если ты любишь острые ощущения, могу дать понюхать...

- Нет, спасибо, я не голодна, - поспешно ответила девушка, хотя и не поверила, что пирожок так уж плох - слишком аппетитно его поглощал дриад.

Разговор не складывался. Юлька не имела представления, о чем говорить с жителем леса, а парня мало тревожило ее присутствие. Разделавшись с первым пирожком, он тем же искрометно-колдовским способом добыл второй и продолжил процедуру насыщения...

Погода разочаровывала несезонно низкой температурой и противным ветром. Девушка пожалела, что отправилась за город в легкой куртке. Хотя дриад чувствовал себя, по всей видимости, комфортно. То ли привык, то ли ему от рождения все было нипочем.

- Слушай, красавица, прекращай дрожать, - не выдержал он.

- Не могу, холодно, - пожаловалась Юлька.

Обладатель лохматых ушей фыркнул, сорвал с дерева листок и протянул ей:

- На, пожуй.

- И что? Теплее станет? - с надеждой спросила она.

- Дура, - хихикнул дриад. - Рожа у тебя слишком синяя стала, не люблю этот цвет.

- Представь себе, я тоже. Но избавиться от синевы смогу, только если согреюсь. Или попью чего-нибудь горячего.

- Вот, люди! - он всплеснул руками. - Прутся в лес в самую холодрыгу, разодевшись аки на прием к Президенту Всея Биосферы - мини-юбка, колготки в сеточку, сапожки на трехметровом каблуке, лента в волосы, а потом подавай им горячего. Ну, что за наглость! Можно подумать, мы к вашему приходу будем гейзеры устраивать и заниматься перерасчетом температурных компонентов, чтобы...

- Слушай, - не выдержала Юлька, - я уже поняла твою мысль. Не стоит ее развивать.

- Молодец. Люблю сообразительных представителей человечества, хотя они в нынешнее время большая редкость, - он подергал себя за ухо и о чем-то задумался. - Ладно, чудило городское, возьму я тебя погреться, только учти, будешь буянить, не обижайся. У нас народ исключительно мирный, больше двух ведер дубовой настойки за раз не выпивает, а деревья ломают только для эпатажа.

Реагировать на услышанное у девушки не было сил. Она шла за дриадом и с удивлением наблюдала, как меняется лес... Деревья становились... живыми, одушевленными, словно обзаводились лицами, эмоциями. Она могла поклясться, что молоденький дубок, оценивающе оглядев ее, подмигнул дриаду.

- Мы пришли, - паренек остановился у заброшенного шалашика. Прогнившие ветки и прелые листья не внушали доверия. - Это штаб "Крепкого стебля", там внутри тепло.

- Шутишь? - ужаснулась Юлька. - Тут нельзя греться, сюда и войти-то страшно - все развалится...

- Не развалится, - заверил парень и полез в хлипкое сооружение.

"Я - идиотка!" - сообщила девушка самой себе и последовала за дриадом.

Внутри шалашик оказался огромным, уютным, крепким, похожим больше на обычный пивной бар, нежели на агитационный пункт. Вокруг сновали странноватые личности, некоторые внешностью напоминали дриада, а иных Юлька описать не взялась бы.

На стенах - плакаты, мало походящие на агитационные. Десятки посетителей даже при беглом осмотре далеки от определения "трезвый"; крик, шум - все пытаются говорить одновременно.

- Банауш, ты снова человека приволок, - бросила на бегу миловидная девица с ярко-оранжевыми волосами и пурпурными глазками.

- Она замерзла, - ответил дриад.

- Совсем из ума выжил, - прокряхтела толстушка с огромным пушистым хвостом и когтями длиной в ладонь. - Раньше ежей приносил, потом улиток, а теперь вот людей тащит. С ними столько хлопот... И кто тебя в штаб взял?

Дриад, не обращая внимания на ворчащую дамочку, усадил свою гостью за покосившийся столик и что-то крикнул в сторону наибольшего скопления посетителей. На столе немедленно появились два сосуда с чем-то подозрительным и дымящимся, но пахнущим не столь мерзко, как можно было ожидать. Пока Юлька осваивалась, рассматривала "чашку" и боязливо дегустировала ее содержимое, пропагандисты расшумелись.

Судя по обрывкам фраз, решался вопрос, стоит ли устраивать специальную предвыборную трансляцию для птиц или проще обойтись стандартными мерами (татуировки на хитиновом покрове кормовых насекомых, резьба по листьям, кормушки с символикой партии, благоустроенные дупла, выложенные агитационными заготовками из пуха и перьев).

- Каждый год одно и то же, - пожаловался дриад, доставая из наколдованного облака очередной пирожок.

- А почему столько шума? Чего вы добиваетесь?

- Запретить контроль поголовья земноводных и насекомых с размахом крыла меньше трех сантиметров...

Юлька поперхнулась горячим напитком.

- Видишь! - обрадовался паренек. - Даже тебя проняло. Я же говорил - исключительно важное дело! - Он откусил от пирожка и продолжал говорить. - Двивение "фепкий сеель" поучит фодерку в шиоких со...ях нашешения.

- Что? - не поняла девушка.

- Да ну тебя, - обиделся дриад, наспех дожевав кусок пирожка. - Партийное движение "Крепкий стебель" получит поддержку в этих... в слоях населения. Могла бы и догадаться. Будто ты никогда агитаторов не слышала!?

- Слышала, - согласилась Юлька.

- Вот и представь, что они в таких случаях несут. Фигню несусветную. Но прикрытие благородными идеями делает процесс игры в большую политику занимательным и экологически оправданным.

- Ты так говоришь, будто не веришь в то, за что агитируешь.

Дриад вытащил из внутреннего кармана зеркальце, внимательно посмотрел на свое отражение и повернулся к собеседнице.

- Я что, выгляжу таким безнадежно больным? - жалобно поинтересовался он.

- Нет, но...

- Никаких "но"! Я подрабатываю. Чистая коммерция, понимаешь? Пару дней по лесу с листовками пошатаешься - и можно неделю жить беззаботно. Работка, конечно, нудная, для моего темперамента неподходящая, но я люблю свободу действий, а где еще такое взять? Только вот пока по лесу набегаешься, устаешь, как бесклювый дятел... А делать нечего - если свою норму агитационной дребедени в день не раскидаешь - о зарплате можно и не думать.

- Слушай, хочешь, я помогу тебе распространить твои листовки?

- Ты это серьезно?

- Мне все равно нечем заняться.

- Так не бывает. Вы, люди, постоянно чем-то озабочены и по сторонам не смотрите...

- Да, - вздохнула Юлька. - Так и есть. Знаешь, сколько лет я не была в лесу?

- На идиотские вопросы не отвечаю, - фыркнул дриад. - Это все равно, что я спрошу: "знаешь, сколько пауков трудились над созданием этого головного убора?!" - он сорвал с себя шапочку мшисто-болотного цвета и сунул Юльке под нос.

- Я задавала вопрос риторический, - заметила девушка, осторожно отодвигаясь от творения неведомого числа пауков. - И хотела сказать, что очень давно не выбиралась из города.

- Оно и видно, - согласился дриад. - Глаза серые, солнце в них не отражается, кислород без примеси всякой гадости легкие не принимают. Ясен пень: лет семь-восемь ты толком из дому не выбиралась и больше трех деревьев за раз видела только на картинке, - сообщил он с видом эксперта.

- Ты прав, я не была в лесу не меньше семи лет...

- А чего тогда сейчас приперлась?

- Понимаешь... - Юлька вдруг засмущалась. - Это слишком личное.

- Понимаю. Мужика тебе надо, - бесцеремонно подвел итог дриад.

Юлька вздохнула. Возразить ей было нечего...

- Нет, сюда не нужно, - дриад снял листовку, аккуратно пристроенную в ветках согревшейся и повеселевшей Юлькой. - Смотри: тут кора растрескалась и мха много. За этим деревом никто не следит, значит, оно бесхозное. А раз нет хозяина, кто будет читать?

- Неужели просто так оставить нельзя? - осторожно поинтересовалась девушка, вешая очередной шедевр лесной пропаганды на молоденький ясень. Тонкий бумажный лист превратился в серебристую паутину с каплями якобы росы, сложившимися в непонятные для девушки знаки. - Разве не все равно, куда ты распределишь эту агитационную чепу... продукцию?

- Еще как не все равно! Одно дело - убеждать род дриадов бороться за права низших существ, и совсем другое - засорять лес. Если меня выловят экогоиды, заставят эти листовки собрать и съесть. Удовольствие, должен тебе сказать, нулевое. Ты только представь вкус искусственной паутины! А символика движения, покрытая несгораемым составом? Если ее употребить вовнутрь, уши почернеют и покроются дырками!!! Хорош же я буду... как тогда жениться? У нас, знаешь ли, нынче девицы суеверные пошли, боятся всяких генетических отклонений и атавистической магии...

Юлька вежливо кивнула, вдруг сообразив, что еще недавно она и не подозревала о наличии в этой реальности самых настоящих дриадов и прочих невероятных существ, а теперь оказалось, что у них тоже полнехонько разных проблем - и мелких, бытовых, и глобальных. И люди со своей социальной возней мало отличаются от других жителей планеты.

Через пару часов после полудня тучки разбежались, выглянуло солнце и потеплело. Листовки закончились, и дриад благодушно позволил Юльке отдохнуть.

- Здорово! У меня целый вечер свободный! - Банауш расправил уши и аккуратно пристроил их над воротником курточки. - Значит, теперь я могу отправиться на танцы и благоустроить личную жизнь. А ты тому поспособствовала, что я должен учитывать. Проси чего хочешь! Только не пирожок, мне их самому мало.

- Э-ээээ, знаешь, мне ничего не нужно. Точнее, из того, что мне нужно, ты ничего мне предложить не можешь...

- Да ладно тебе, не такой уж я немощный. Вон, даже колобок песни пел, а ведь, по сути, изделие из теста...

- Но это же сказка... детская, - вяло возразила девушка.

- Я не понимаю, ты чего от меня ждешь - достоверности или благодарности? - не выдержал дриад.

- Ну... - начала она.

- Вот и отлично. Я знаю, чего тебе не хватает: перышка птицы Невардиус.

- Чего? - изумилась Юлька.

- Ну-ну, ты скажи еще, что не знаешь про такую птицу...

- Увы.

- Ужас, чему вас только учат в детских садах? Тригонометрию они знают, а про Невардиуса слыхом не слыхивали... Между прочим, славное создание этот Невардиус. У него перышки не простые. Сдвоенные. Каждое обладает уникальной возможностью - указать твою половину...

- А если половина уже жената-замужем, или вообще не захочет со мной знаться?

- Мне не нравится твое недоверие, - обиделся дриад. - Я что - про алгоритм заполнения бланков лото тебе рассказываю? Я о волшебной штуковине говорю, а ты... Где уважение к мифологии и магическим действиям? ГДЕ? Эх, ну что с вас, людей, взять? В городе живете, сказок не читаете...

- Прости, Банауш, но ты меня пойми - я...

- ... всю жизнь без волшебства обходилась. Знаю-знаю, - он почти старчески вздохнул, посмотрел на Юльку и как-то буднично вытащил из кармана перышко. Маленькое, похожее на золотистое облачко. - Видишь, оно состоит из двух половинок, - заговорщицким шепотом пояснял он. - Его нужно нести в руке и идти, куда перышко будет звать - ты почувствуешь. Следуй его указаниям, и придешь прямехонько к своей половине.

- Звучит... здорово, - честно призналась Юлька. - Но как я смогу узнать, что пришла правильно? а вдруг я просто перестану верить в волшебство или что-то такое?

- Обе части пера срастутся - верный признак, что ты не ошиблась. И не бойся, если оно решило, что вы созданы друг для друга, то так и будет. Ни один из вас не сможет этому противиться - будете идеальной парой. Волшебство Невардиуса в том и заключается, чтобы дарить людям друг друга.

- А как же ты? Ты ведь тоже можешь...

- Во-первых, мне интересно самому попробовать. Вот если не справлюсь, тогда... А во-вторых, я же дриад! Найду себе другое, когда Невардиус линять будет. Всего-то лет 300 ждать - ерунда. Правда-правда.

Юлька скрылась за деревьями, унося с собой перышко Невардиуса и веру в чудо. А Банауш, убедившись, что девушка не намерена возвращаться, скомкал и выкинул последнюю листовку. Не достигая земли, бумага исчезла, оставив после себя лишь едва заметное облачко искр, да и те рассеялись мгновенно.

- Задание выполнено, - сообщил он миниатюрному приборчику, невесть откуда появившемуся в его руке. - Процедура запущена.

"Благодарю. Вернитесь к исходному внешнему виду и ждите новых указаний", - проинструктировал прибор. Паренек кивнул и начал меняться.

Его тело увеличивалось в размерах, кожа побелела, за спиной раскрылись два гигантских крыла - черных, словно сердце тьмы. Ярко-лиловые глаза обесцветились, волосы длинными угольными прядями опускались на плечи. Темный костюм и тягучий шелковый плащ цвета безлунной ночи довершили картину. В облике двухметрового НЕчеловека не осталось ничего, напоминающего дриада.

Отгоняя мысли о галлюцинациях, Юлька отважно топала вперед. Леший с ними, с глюками. У всех бывает. И пусть недавняя ее встреча с чудаковатым парнем - всего-навсего чей-то розыгрыш или выбрык подсознания, утомленного серыми буднями и кризисом в личной жизни, девушка не жалела, что следует указаниям раздвоенного перышка. Хоть ненадолго в ее руках окажется сказка. Иллюзорную радость тоже, знаете ли, не каждый день на дороге найти можно... И что есть иллюзия? Да вся наша жизнь, если ее подвергнуть анализу, окажется наборчиком нереальностей. А настоящее счастье материализации не поддается - истина избитая. И стоит ли ломать голову, куда в итоге приведет ее это перышко? Не к счастью, так, может, к здоровью: прогулки на свежем воздухе полезны.

За шагающей по тропинке девушкой наблюдало призрачное существо, источающее золотистый свет. Сложив пальцы щепотью, сияющее создание что-то прошептало. Тотчас крошечный, едва заметный огонек устремился к Юльке, покружил вокруг нее и зарылся в золотистое перышко, лежащее на ладони девушки... Она ничего не заметила и, счастливо улыбаясь, шла, куда ее звало волшебство Невардиуса.

- Как успехи, мой ненаглядный Халомин? - Женщина в белоснежной тунике, под которой угадывались безукоризненные линии тела, появилась перед огромной темной фигурой.

- Не могу сказать, что рад тебя видеть, Аракодда, - ответил мужчина, недавно игравший роль юного дриада.

- Ваша чернокрылая братия никогда не была рада нашему присутствию, - она улыбнулась, сверкнув солнечно-желтыми глазами.

Женщина сотворила легкое облачко, разлеглась на нем, томно изогнувшись, разложила сверкающие крылья, достала серебряный гребень и занялась прической. Восхитительные алые локоны искрились и нежными волнами обрамляли безукоризненно правильное лицо. Но чернокрылый смотрел бесстрастно, словно не замечая волнующей красоты.

- Не будь таким букой, Халомин! Я же знаю свое воздействие на мужчин!

- Не на меня.

- Ох, какие мы переборчивые! Зато девчонка тебе понравилась. Не отпирайся, я видела, какими глазками ты на нее смотрел. Мог бы воспользоваться ситуацией - кроме вас двоих во всем лесу никого не было. А твои двигающиеся декорации могли сыграть что-нибудь романтическое, а потом испариться... Они-то тебе и требовались только для произведения должного эффекта. Эта наивная дуреха не устояла бы.

- Аракодда, оставь ее в покое, она тебе ничего не сделала.

- Да я не трогаю ее! Вы, ангелы, так болезненно реагируете, когда вам предлагаешь отведать радостей плотской жизни. Может, потому у людишек мозги и повернулись, что они вас за демонов принимают. Оно и правда, ваша черная униформа...

- Поглощает свет. Впитывает без остатка. Свет - то, что нельзя отвергать...

- Меня от тебя тошнит, Халомин. Ты, смею напомнить, служитель Высшей Силы, инспектор по вопросам счастья и исполнитель желаний. А выглядишь в своих светопоглощающих лохмотьях как вампир-баскетболист. На мой взгляд, отражать свет совсем недурственно. И смотрится впечатляюще. Это же здорово, приходить к смертному и писклявым голоском сообщать ему вывернутые наизнанку истины, а он в ножки валится - и... Впрочем, ты все равно дальнейшее не оценишь. А если и оценишь, то не сегодня. Но между нами, мой темноглазый, вы дурью маетесь. Людишки, наделенные вашими благами, не понимают их истинной цены. А если мешать смертным получить заветное, тогда они его учатся беречь. Вот и выходит, что это мы, демоны, добрые дела совершаем, а не вы...

- Это твоя трактовка.

- Слушай, меня утомляет твоя лаконичность, - демонесса отбросила гребень и наклонилась к ангелу, оголив нечто телесно-аппетитное. - Куда же твоя болтливость испарилась? С этой смертной ты был разговорчив и витиеват, причем, использовал мой лексикон для своих возвышенных целей, паршивец этакий! Надо же, устроил целое театрализованное представление! Нельзя было, что ли, вручить ей это перо сразу?

- Она нуждалась в чем-то невероятном. А я мог ей это предложить.

- Я бы на твоем месте вообще не тратила на нее время. Подумаешь! Девчонка - несчастная любовь - разбитое сердце - камень на шею - пруд - рыбки - выловленный трупик на радость мухам...

- Суицидальными случаями занимается иное ведомство. Да и нет в ее судьбе самоубийственной развязки.

- А чего же ты полез к ней со своей помощью? Она бы без тебя справилась. Нынешние девицы свое счастье вырвут из пасти любого монстра.

- Но некоторым нужна помощь.

- А если твоя помощь сработает совсем не так, как планировалось, что тогда?

- Ты что задумала, Аракодда?

- Ничего особенного, мой милый Халомин. Скоро будешь в курсе, - демонесса покинула облачко, попыталась бесстыдно поцеловать ангела, но наткнулась на невидимую защиту.

Недобро сверкнув желтыми глазами, она погрозила противнику кулаком и растворилась в воздухе.

И почти тотчас же на поляну выскочила Юлька, едва поспевающая за летящим впереди перышком Невардиуса. Волшебный "компас", дарованный неведомой птицей, ринулся к чернокрылому ангелу и, на миг замерев, засверкал-заискрился. Раздвоенный стержень пера срастался, задействуя магию.

Девушка робко посмотрела в глаза незнакомца и улыбнулась. В первый миг ей показалось, что за спиной мужчины растут огромные крылья. Но это, верно, был только морок. Ведь тот, к кому привело ее перышко Невардиуса, самый обыкновенный. Может, немного бледный, но у него такие добрые глаза...

А над лесом разносился ехидный, торжествующий смех, слышимый только ангелам. Или демонам.

"Зачем ты это сделала, Аракодда?"

"О, Халомин, мой вечный противник! Это так здорово - знать, что ты ближайшие лет 60 не будешь путаться у меня под ногами!"

"Я должен был догадаться..."

"Ничего, Халомин. У тебя еще будет возможность отыграться. И я буду ждать этого с огромным нетерпением. А сейчас принимайся за свои новые обязанности. Ты же сам пообещал, что встреченный мужчина станет для нее идеальной парой. Помнишь ведь - перо Невардиуса действует на всех. Без исключения..."